elena_mikhaylenko

Многие вещи кажутся само собой разумеющимися до тех пор, пока не столкнешься с другим взглядом на эти самые вещи. Отношение к домашним животинкам, например. Оказывается, здесь возможны варианты. Одно из сильных и странных впечатлений от Киргизии — история с собакой нашей хозяйки в Тосоре. Незадолго до нашего приезда псинку кто-то отравил, и она умирала в саду возле дома. Ее просто оставили там и занимались своими делами. Сначала собака выла и пыталась подняться, но валилась на бок. В этом состоянии мы ее и застали. Я даже подумала, что она щенится и удивилась, почему в саду, а не на подстилке в закутке. Узнав, что происходит, одурела и спросила хозяйку, почему никто ничего не делает: должен же тут быть ветеринар, который поможет ей или усыпит, если помочь нельзя. Хозяйка пожаловалась, что это уже третья отравленная собака (две сдохли) и непонятно, как их лечить, а муж занят и к ветеринару сходить некому. Двое суток, что мы там были, псинка скулила, потом хрипела. Я еще пару раз просила хозяйку сделать что-нибудь, чтоб собаке не было больно. Но ее просто перенесли на другой конец сада — видимо, чтоб не смущать гостей.

Накануне отъезда мы позвали хозяйку на чай и разговорились. Чай, как известно, сближает. Атыркуль под сорок, круглый год ни минуты отдыха: на ней огромный дом, дети, да еще гестхаус. На монстра не похожа, очень добрая: мама шестерых детей, в том числе совсем маленьких. Сказала, что не может смотреть новости по телевизору — после сообщений об очередной катастрофе у нее неделю болит сердце, особенно если пострадали дети. Тут я офигела окончательно: вот у вас третий день собака умирает в мучениях, ее вам не жалко? По-моему, она не поняла меня. Сказала, что да, жалко, хорошая была собака — таким же тоном она пожалела бы о сломанной мотыге. Кажется, только тут у меня все и сошлось: живность для нее действительно что-то вроде полезного инструмента, так что сочувствовать собаке ей не приходит в голову, сострадание распространяется только на людей. Не знаю, можно ли обобщать, но есть подозрение, что это такой естественный (крестьянский? скотоводческий?) взгляд на вещи. Наверное, поэтому Атыркуль (и ее соседей) не смущало, что дети слышат хрипы умирающей собаки и тоже привыкают принимать это как должное.

Пытаюсь вспомнить что-нибудь об отношении к домашним животным в наших деревнях. Обрывки детских впечатлений ­с каникул у деда с бабушкой складываются в совсем другую картинку. И коров, и котов с собаками держали в строгости, не сюсюкали с ними, но жалели, когда им больно. А тут я впервые увидела другую жизнь и нормальных людей, которые в самом деле не понимают, как это — жалеть животинку. До сих пор мне казалось, что это сильно связанные вещи, но теперь вижу, что нет. И не знаю, что с этим делать.

 

Вот и добралась до главного впечатления от всей поездки. Им стали не озера — ехали все-таки в горы. А Барскоон с Арабельским сыртом — это Тянь-Шань как он есть. Ну то есть тот Тянь-Шань, что доступен для матрасников: в горную страну семитысячников с Хан-Тенгри и пиком Победы (обалдела, узнав историю о том, как с ними облажался Семенов-Тян-Шанский) не смог пробраться даже Варандей. Не потому что приграничный район, а потому что не альпинист, как и мы.



( Read more... )

Текста под катом практически нет. Только фотографии мест, где пропадает чувство реальности. Все фото кликабельны.

( Read more... )

Кхе-кхе, я начинаю свою суровую повесть. Суровая рожа идет в комплекте. Если в общем, этот трип оказался самым мажорным в том смысле, что путешественники не провели ни одной ночи в палатке. Цивилизация не отпускала. Или лень (тут голословно утверждают, что только моя). Сначала хотелось подольше подержаться за буржуйские удобства, штоб не запаршиветь, как в прошлом году на Алтае. Потом не заметили, как откатали маршрут и пора домой, а спальники с котелками так и остались нераспакованными. Под катом неожиданно много фоток. Трудно было выбирать, и я решила не париться. Выкладываю почти все, что дали.

( Read more... )

Никого не трогали, просто забронировали номер в гостинице в Караганде: подошел по цене. Подъезжаем к пафосному комплексу, нас отправляют в старый двухэтажный флигелек на задворках и --- оп-па! На стене у входа мемориальные доски: в этом здании провели первые часы после приземления такие-то космонавты и отдельно --- Терешкова. Вах. И еще камрад гугл говорит, что название гостинице --- "Чайка" --- дано по ее позывному.

Отчетный пост позже, пока галочка на память под свежим впечатлением. Барскоон - одурительное гигантское ущелье, за ним два очень крутых серпантина с 30 поворотами (они пронумерованы) на 180 градусов, на высоте 3.800 - сырт: огромная (проехали сорок километров и просто повернули обратно) высокогорная равнина с озерами, отарами, чабанами и снежными пиками с насаженными на них белыми облаками и чОрными тучами. Внизу солнце и плюс двадцать пять, наверху плюс четыре, гроза и град. В общем, много чего было в первый раз, так что смело вешаю тэг.

Бегемот сегодня заработал тонну печенек - заволок нас на высоту почти четыре километра в ущелье по серпантинам на перевал Чокашу (3865 м). Выше я была только на склоне Эльбруса - уровень "Приюта 11" (4050-4100 м). И еще выше вряд ли буду когда-нибудь. Мощный день. Фоток пока нет, отчеты дома.

Алма-Ата, пардон, Алматы. Полет нормальный, дорожного огребалова в меру. Ненавижу навигаторы. Распрягаем бегемота и фланируем два дня по городу. Уф, релакс..

Все туда и я туда же.

Тюнгур, до которого мы наконец доехали в этом году, — место, где кончается цивилизация. Дорога отсюда ведет только обратно. Дальше на юг до границы с Казахстаном — только горы, и почти на самой границе Белуха. От нее берет начало длиннющая Катунь (на фото ее верховья), пересекающая весь Алтай. В Тюнгуре мы задержались на пару ночей.

( Read more... )