elena_mikhaylenko | Entries tagged with история

В 1961 году в Ивановском районе Одесской области всем участникам ленинского коммунистического субботника была выдана премия размером в 1 рубль 43 копейки. Человеку другой эпохи трудно понять, откуда взялась странно некруглая сумма премиальных. Стандартных цен на водку более не существует, поэтому сейчас уже сложно предположить, что героическим участникам субботника просто выдали по бутылке — если можно так сказать, подобному предположению неоткуда взяться. Но все-таки цифра привлекает внимание историка тем, что она некруглая, точная, и догадаться, что она соответствует стоимости водки, довольно легко — а вот причины, по которым раздачу с неизбежностью должны были оформить как денежную премию, восстановить сегодня уже довольно трудно; для их реконструкции требуется понимание смысловых (если угодно, диалектических) связей в советской картине мира. Необходимо знание о том, что по негласным советским правилам ленинский субботний энтузиазм трудового крестьянства не следовало подогревать спиртными напитками, и о том, что в 1960-е годы это положение уже как бы потеряло свой мистический смысл, — сохранив, впрочем, смысл обрядовый. Колхозные власти пытались не столько скрыть метод поощрения, сколько юридически и идеологически оформить его.

Здесь

"Паспорт соликамца" (сувенирный путеводитель, не слишком удачная копия вполне себе приличного "Паспорта пермяка") — книжечка для любителей загадок.

.. видимо, в процессе верстки тексты об отдельных достопримечательностях существенно сокращали, в результате в некоторых случаях прямо-таки прорисовываются не предусмотренные авторами путеводителя сюжетные линии. Текст о Преображенском монастыре, например, завершается просто ударно: "Преображенский женский монастырь — это своего рода символ женской верности и благочестия. К монастырю вели подземные ходы из дома воеводы". Занавес.

stop-igra.livejournal.com

.. в самом конце 1820-х гг., М. Д. Бутурлин с приятелями сорвал с двуглавого орла (аптечной вывески) скипетр и державу и шествовал с ними через центр города. Эта «шалость» уже имела достаточно опасный политический подтекст: она давала основания для уголовного обвинения в "оскорблении величества". Не случайно знакомый, к которому они в таком виде явились, "никогда не мог вспомнить без страха это ночное наше посещение". Если это похождение сошло с рук, то за попытку накормить в ресторане супом бюст императора последовало наказание: штатские друзья Бутурлина были сосланы в гражданскую службу на Кавказ и в Астрахань, а он переведен в провинциальный армейский полк.

Ю.Лотман. Комментарий к роману А.С.Пушкина "Евгений Онегин"

.. в тех кругах Союза Благоденствия, с которыми соприкасался Пушкин (кружок Н.Тургенева), увлечение античной поэзией вызывало ироническое отношение. Пушкину были известны слова Н.Тургенева во вступительной речи при приеме в «Арзамас», иронически противопоставлявшие бесполезный, по его мнению, перевод «Илиады» Гнедичем полезным сочинениям по политической экономии: "Я, занимая мысли мои <…> финансами, вздумал, что приличнее было бы помощнику библиотекаря и переводчику Гомера, вместо Илиады, перевести в стихах, и даже экзаметрами, например: Süssmilch Göttliche Ordnung или Justi Abhandlung von den Steuern und Abgaben"; т. е. Зюссмильх, Божественный порядок, Юсти, Трактат о налогах и доходах — произведения экономистов, изучавшиеся Тургеневым в Геттингене (Арзамас и арзамасские протоколы. Л., 1933, с. 193).

Ю.Лотман. Комментарий к роману А.С.Пушкина "Евгений Онегин"

Юность моя проходила в издательстве «Советская энциклопедия», где я наблюдала удивительные сцены. В годы перестройки, когда еще было плохо понятно, что можно, а чего нельзя, я видела, как один редактор несся по коридору с гранками статей «Бухарин», «Рыков» и «Троцкий», а за ним бежал его начальник, крича: «Не сметь!». Редактор пытался обходным путем показать статейки высшему начальству. Он задыхался и почти что плакал.

***

В Москве Дейчи жили на Большой Каретной, 17. «Там жил один невозможный мальчишка, — рассказывала Евгения Кузьминична, — он без конца залезал на крыши, бил стекла, был невероятно отчаянным. Это — Володя Высоцкий. Наша домоуправша хваталась за голову при звуках его имени. То крысу кому-нибудь подбросит, то что-нибудь еще выкинет. Если в доме что-то происходило, всегда говорили: “Это Высоцкий!”».

Остальное здесь

Ко времени Аншлюса в Австрии проживало 185 тысяч евреев. После войны возвратились четыре с половиной тысячи, а 65 459 австрийских евреев погибли.

К ответу никого не призвали. Новая демократическая Австрийская Республика, учрежденная после войны, в 1948 году амнистировала 90 % бывших членов нацистской партии, а к 1957 году — бывших эсэсовцев и гестаповцев.

Возвращение эмигрантов явно вызывало беспокойство у тех, кто никуда не уезжал. [..] Это и есть ключевой, главный вопрос: чего вы хотите добиться, вернувшись сюда? Не вернулись ли вы, чтобы отобрать у нас что-нибудь? Не вернулись ли вы сюда как обвинитель? Не вернулись ли вы затем, чтобы разоблачать нас? [..]

Многие из тех, кто когда-то по дешевке скупал еврейское имущество, теперь являлись почтенными гражданами новой Австрийской Республики. А еще ее правительство отвергало репарации, потому что, по его мнению, Австрия между 1938 и 1945 годами являлась оккупированной страной: таким образом, Австрия была не одним из активных участников войны, а ее «первой жертвой».

И, будучи «первой жертвой», Австрия должна была защищаться от тех, кто мог нанести ей урон. Доктор Карл Реннер, адвокат и послевоенный президент Австрии, ясно дал это понять. В апреле 1945 года он написал:

Собственность, украденная у евреев… [должна возмещаться] не отдельным жертвам, а некоему коллективному реституционному фонду. Учреждение такого фонда и последующие предсказуемые меры урегулирования необходимы для предотвращения неожиданного массового потока возвращающихся изгнанников… Этому обстоятельству в силу многих причин следует уделять особенно пристальное внимание… А главное, нельзя допускать, чтобы вину за ущерб, причиненный евреям, возлагали на всю нацию.

Антисемитизм стал частью повседневной жизни, причем венский его вариант отличался от парижского. В обоих городах он проявлялся и тайно, и открыто. Но в Вене вполне можно было ожидать, что с человека еврейской наружности на Рингштрассе могут сбить шляпу (как с Эренберга из романа Шницлера «Путь на волю» и с отца Фрейда из «Толкования сновидений»), что его обзовут «грязным евреем» за то, что он посмел открыть окно в вагоне поезда (как Фрейда), что его подвергнут оскорбительным насмешкам на заседании благотворительного комитета (как Эмилию Эфрусси), что лекцию в университете прервут криками: «Евреи — вон!»), и будут кричать до тех пор, пока студенты-евреи не покинут аудиторию [..].

Венский университет был настоящим рассадником национализма и антисемитизма. Заводилами выступали Burschenschaften, студенческие братства, открыто заявлявшие о намерении вышвырнуть евреев из университета. Это стало одной из причин, по которым многие студенты-евреи сочли необходимым овладеть искусством фехтования в опасном совершенстве. Забив тревогу, эти братства приняли Вайдхофенскую декларацию, гласившую, что дуэли с евреями невозможны, что евреи лишены чести и потому с ними нельзя обращаться так, как если бы они ее имели: «Еврея невозможно оскорбить, следовательно, еврей не может требовать сатисфакции ни за какое понесенное оскорбление». При этом избивать евреев, разумеется, по-прежнему позволялось [..].

В 1899 году — том самом, когда нэцке переместились в Вену, — считалось вполне допустимым, чтобы депутат в Рейхсрате произносил речи, призывавшие учредить Schussgelt — премию за отстрел евреев.

Это снова "Заяц с янтарными глазами". Мое незамутненное (никак руки не дойдут взяться) представление об Австро-Венгрии времен Belle epoque мощно поколебалось. Мне почему-то казалось, что Первая мировая - варварство как оно есть - смела мир Культуры как он есть. И было очень жалко этот хрупкий мир эльфов (ну да, утрирую для наглядности). А еще мне почему-то казалось, что утробные, нутряные, дремучие чувства, среди которых и антисемитизм, по определению бытуют в темной среде. И вроде знаю по тому же Ренессансу, что самая утонченная культура варварству ни разу не помеха, но в случае с Австро-Венгрией в голове уперто сидела идиллическая картинка. А оно вона как. Ну, век живи - век учись.

Оригинал взят у

philologist в Георгий Данелия о том, как в Грузии отреагировали на вынос Сталина из Мавзолея

Из книги режиссера Георгия Данелии "Тостуемый пьет до дна" (М.: Эксмо, 2005).

ЛЕНИН, А, ЛЕНИН, НА МЕНЯ ПОСМОТРИ!

Когда Сталин умер, его положили рядом с Лениным, а на гранитной плите над входом в Мавзолей написали: «Ленин — Сталин». А потом подумали подумали и решили Сталина оттуда убрать. В 1956 году в Тбилиси, в садике на набережной, возле памятника Сталину собрался по этому поводу митинг. Ораторы говорили, что Сталина надо оставить в Мавзолее, он такой же хороший, как Ленин (Ленин стал таким плохим, как Сталин, намного позже). В тот же день Мжаванадзе позвонил Хрущев и предупредил, что если он — Мжаванадзе — немедленно не наведет порядок, то он — Хрущев — депортирует всех грузин в Казахстан, куда Сталин депортировал чеченцев.

( Read more... )

Джон Клилэнд был нищим писателем, который вел богемный образ жизни, проведя большую часть своих сорока лет жизни в долговой тюрьме. [..] Он написал первый порнографический роман [1745 год — Е.М.]. Продав права на его издание за двадцать фунтов стерлингов, он не получил ни пенни от той суммы в двадцать тысяч фунтов стерлингов, которую принес издателю его собственный труд; однако, к вящему удовольствию автора, правительство было вовремя предупреждено об издании книги и предложило Клилэнду пенсию при условии, что он больше не будет писать столь грязные произведения.

Колин Уилсон. Мастерство романа

Англия никогда не перестанет удивлять. Как-то эти вещи там уживались: авторское право в восемнадцатом веке (что как раз неудивительно) и степень вовлеченности тогдашнего государства в текущую жизнь. Ну то есть формализованный механизм (продукт развитой цивилизации) и трогательная забота правительства о моральных устоях нации (патриархальный домашний уклад). ~~Живо представила очередь из графоманов-извращенцев, трясущих еще не изданными рукописями и требующих пенсии~~.

В раннюю весну мы перебрались из Богословского в маленькую квартирку Семена Федоровича Быстрова в Георгиевском переулке у Патриарших прудов.

Быстров тоже работал в нашей лавке.

Началось беспечальное житье.

Крохотные комнатушки с низкими потолками, крохотные оконца, крохотная кухонька с огромной русской печью, дешевенькие, словно из деревенского ситца, обои, пузатый комодик, классики в издании "Приложения к "Ниве"" в нивских цветистых переплетах — какая прелесть!

Будто моя Пенза. Будто есенинская Рязань.

Милый и заботливый Семен Федорович, чтобы жить нам как у Христа за пазухой, раздобыл (ах, шутник!) — горняшку.

Красотке в феврале стукнуло девяносто три года.

— Барышня она, — сообщил нам из осторожности, — предупредить просила...

— Хорошо. Хорошо. Будем, Семен Федорович, к девичью ее стыду без упрека.

— Вот! вот!

Звали мы барышню нашу бабушкой-горняшкой, а она нас: одного — "черным", другого — "белым". Семен Федоровичу на нас жаловалась:

— Опять ноне привел белый...

— Да кого привел, бабушка?

— Тьфу! сказать стыдно.

— Должно, знакомую свою, бабушка.

— Тьфу! Тьфу!.. к одинокому мужчине, бессовестная. Хоть бы меня, барышню, постыдилась.

Как-то здорово нас обчистили. Из передней шубы вынесли и даже из комнаты, в которой спали, костюмы. Грусть и досада обуяла такая, что прямо страсть. Нешуточное дело было в те годы выправить себе костюм и шубу.

Лежим в кроватях чернее тучи.

Вдруг бабушкино кряхтенье на пороге.

Смотрит она на нас лицом трагическим:

— У меня сало-о-оп украли.

А Есенин в голос ей:

— Слышишь, Толька, из сундука приданое бабушкино выкрали.

И, перевернувшись на животы, уткнувшись носами в подушки, стали кататься мы в непристойнейшем — для таких сугубо злокозненных обстоятельств — смехе.

Роман без вранья

Когда-то Франклин предложил современникам рассуждение о безнравственности безделья, облеченное в простейшую форму экономического расчета: время — деньги, сказал он; если человек полдня развлекался, вместо того чтобы трудиться, он потерял не только те деньги, которые истратил на развлечения, но и те, которые мог бы заработать, но не заработал. Американцы следующего поколения возвели это рассуждение в некий основополагающий принцип. При этом они оставили от него только первую фразу: «Время — деньги!», превратив его тем самым из апологии деятельности трудового человека, противопоставленной аристократическому принципу праздности, в откровенную апологию обогащения.

Ю.Ковалев

Дорвалась вот. Перечитываю, вспоминаю, балдею.

Зима 1919 года, Москва.

Стали спать с Есениным вдвоем на одной кровати. Наваливали на себя гору одеял и шуб. По четным дням я, а по нечетным Есенин первым корчился на ледяной простыне, согревая ее дыханием и теплотой тела.

Одна поэтесса просила Есенина помочь устроиться ей на службу. У нее были розовые щеки, круглые бедра и пышные плечи. Есенин предложил поэтессе жалованье советской машинистки, с тем чтобы она приходила к нам в час ночи, раздевалась, ложилась под одеяло и, согрев постель ("пятнадцатиминутная работа!"), вылезала из нее, облекалась в свои одежды и уходила домой. Дал слово, что во время всей церемонии будем сидеть к ней спинами и носами уткнувшись в рукописи.

Три дня, в точности соблюдая условия, мы ложились в теплую постель. На четвертый день поэтесса ушла от нас, заявив, что не намерена дольше продолжать своей службы. Когда она говорила, голос ее прерывался, захлебывался от возмущения, а гнев расширил зрачки до такой степени, что глаза из небесно-голубых стали черными, как пуговицы на лаковых ботинках.

Мы недоумевали:

— В чем дело? Наши спины и наши носы свято блюли условия...

— Именно!.. Но я не нанималась греть простыни у святых...

— А!..

Но было уже поздно: перед моим лбом так громыхнула входная дверь, что все шесть винтов английского замка вылезли из своих нор.

Роман без вранья

Эта удивительная история началась осенью 1952 года в начальной школе Элизиан Хайтс в Калифорнии.

Огромный полосатый кот вошел в класс прямо посреди урока, спокойно уселся в нем и начал приводить себя в порядок. Кот был худым и голодным, и учительница разрешила напоить его молоком. Просидев на уроках примерно полдня, кот величественно поднялся и ушел. На следующий день кот снова пришел в школу, и снова — через день…

Когда стало понятно, что он собирается приходить постоянно, ему дали имя Класс Восемь, в честь кабинета, в который он вошел первым.

( Read more... )

Между Петербургом и Москвой от века шла вражда. Петербуржцы высмеивали "Собачью площадку" и "Мертвый переулок", москвичи попрекали Петербург чопорностью, несвойственной "русской душе". Враждовали обыватели, враждовали и деятели искусств обеих столиц.

В 1919 году, в эпоху увлечения электрификацией и другими великими планами, один поэт предложил советскому правительству проект объединения столиц в одну. Проект был прост. Запретить в Петербурге и Москве строить дома иначе, как по линии Николаевской железной дороги. Через десять лет, по расчету изобретателя, оба города должны соединиться в один — Петросква, с центральной улицей — Куз-невский мос-пект. Проект не удалось провести в жизнь из-за пустяка: ни в Петербурге, ни в Москве никто ничего не строил — все ломали. А жаль! Может быть, это объединение положило бы конец двухвековым раздорам.

Г.Иванов. Петербургские зимы

Книжка освоена наполовину, а все шаблоны уже в мелкую крошку. Таких мемуаров о нашем рубеже веков я еще не читала. Российский модернизм как концентрированное безумие, очень густой замес. Кунсткамера. Или Иванову просто везло ("везло"?) на людей.

Принято считать, что введение буддизма сделало японцев убежденными вегетарианцами, хотя традиции синтоизма тоже считали поедание животной плоти нечистым. Уже в 675 году появляется первый императорский эдикт, воспрещающий употребление мяса под страхом смертной казни — правда, запрет распространяется только на быков, лошадей, собак и обезьян (которых ели в медицинских целях) и не распространяется на диких свиней и оленей.

Вплоть до появления в Японии первых португальских путешественников в 1543 году сладости в рационе японцев отсутствовали. Сахар японцы узнали еще в VIII веке, однако в пищу его не использовали и считали дорогостоящим лекарством от легочных заболеваний.

В 1870-м в Иокогаме и Токио открываются первые булочные — и Япония знакомится с хлебом. В 1873 году император публично пробует говядину: табу на поедание мяса отменено, в Токио открываются первые стейк-хаусы и рестораны с европейской едой и становятся страшно популярны среди японских интеллектуалов. В Иокогаме американцы открывают первую пивоварню (так начинается история компании Kirin), появляются первые лавки с мороженым и шоколадом, первая японская винодельня (1878) и кофейная лавка (1889). Британцы привозят в страну первую газировку и карри — рамунэ (лимонад) и карэ-райсу (рис с карри) становятся национальным увлечением.

и еще много чего — здесь

Фантастическое фото: так много всего здесь сказано. Мир после грехопадения, который взрывает себя, потом отстраивается и снова взрывает. И так всю дорогу. Это если смотреть сверху.

Все его философские взгляды так или иначе в проектном отношении были устремлены в какую-то новую религиозную реальность. На это, собственно говоря, указывали и недоброжелатели Бруно, это утверждал Джованни Мочениго, который передал Бруно в руки инквизиции. Его обвиняли в том, что он пытался создать новую секту, которая ставила своей целью возродить некую «египетскую религию» и, возможно, даже называлась по его имени сектой «джорданистов».

В области естественных наук больше всего известны его сочинения о бесконечности миров. Но при этом какие это миры? Планеты для него именно в герметической традиции — это живые божественные существа, которые вращаются по своей воле и имеют магические свойства. Сконструировать из его взглядов какую-то научную систему практически невозможно, потому что его мировоззрение прежде всего оккультное, мистически, а не эмпирически «научное». И не математическое. Это, собственно говоря, ему инкриминировала инквизиция с церковной точки зрения.

За что сожгли Джордано Бруно? Сегодняшняя историческая наука не может дать на этот вопрос определенного ответа, научные споры продолжаются. Дело в том, что как с делом Галилея, так и с делом Джордано Бруно приключилась такая история: Наполеон вывез эти документы из Италии. Какие были планы у Наполеона — можно только гадать, но факт в том, что они пропали: то ли сожжены, то ли на свалку выброшены, но след их теряется.

С его [Гаспара Шоппе, см. статью] точки зрения, Христос был благим магом и целителем в египетской традиции. Все это в более или менее явной форме содержится в сочинениях Бруно. Как ни крути, с точки зрения церкви его воззрения были абсолютно еретическими, и он от них не отрекся.

.. вся драматургия культа Джордано Бруно развиваются по сценарию, прописанному в XIX веке. Бруно — еретик, который восстал против мракобесия, обскурантизма, за свободу, за все лучшее, что ожидало человечество впереди. За что конкретно — сказать довольно сложно, потому что сам Бруно был великим путаником, но интерпретация его наследия в современной культуре, которая наследует идеи классического европейского модерна, именно такова.

А.Юдин

остальное здесь

Вах. Приоткрылась мировая закулиса. Оказывается, на нобелевку 1965 года кроме Шолохова выдвигались еще двое наших: Ахматова и Паустовский, и один условно наш — Набоков. Ахматова за "Реквием", надо полагать. Паустовский — ничего в голову не приходит. Подробностей нет, есть только имя выдвинувшего. Далекое смутное воспоминание — вкусная и атмосферная (то есть непереводимая) лирическая проза. Вообще в списке мощные имена. Много лауреатов следующих лет (то есть выдвигать можно как минимум больше одного раза). И очень обидно за Борхеса, который нобелевку так и не получил.

список тут в тексте

Оригинал взят у

greenbat в post

Сегодня день рождения академика Николая Ивановича Вавилова - великого русского ученого, создавшего основу продовольственной безопасности планеты. Уникальная коллекция генетических ресурсов растений, насчитывающая более 6 тысяч видов, одна из наиболее полных в мире, хранится в Петербурге. Оценивается экспертами Всемирного банка в 8 триллионов долларов.
Работа по созданию коллекции была начата в 20-е годы, чтобы остановить голод в СССР.
_______________

6 августа 1940 года Вавилов, находясь в научной экспедиции, был арестован.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ
Гор. Москва, июня «29» дня, 1941 года, Я, Следователь Следственной Части НКГБ СССР, Лейтенант Государственной Безопасности КОШЕЛЕВ, рассмотрев материалы обыска по следственному делу № 1500, изъятые при аресте ВАВИЛОВА Николая Ивановича, руководствуясь ст. 69 УПК РСФСР,
постановил:

I. Уничтожить, как не имеющие ценности:
1. Черновые материалы ВАВИЛОВА Н. И. по заграничным поездкам в Абиссинию, США, Англию, Японию и другие страны. Всего в 92 папках.
2. Записных книжек и блокнотов с различными записями — 90 штук.
3. Разных фотоснимков — 114 шт.
4. Вырезки из заграничных газет на 17 листах.
5. Визитных карточек разных лиц на иностранных языках — 112 шт.
6. Вырезки из различных газет — 101 листах.
7. Различных старых газет — 33 шт.
8. Разные иностранные книги и брошюры и журналы — 71 шт.
9. Различных альбомов со снимками и грамотами — 19 шт.
10. Грамоты на имя ВАВИЛОВА в 4 трубках.
11. Карта субтропических растений Грузии.
12. Различных фотопластинок.
13. Фотолента — 1 рулон.
14. Старые справки и командировочные удостоверения — 10.
15. Личная и служебная переписка ВАВИЛОВА в 9 папках.
16. Разные рукописи ВАВИЛОВА на русском и иностранных языках — 8 папок.
17. Атлас малый с картами — 1.
18. Разных географических и других карт— 10.
19. Военно-топографических карт—-11.
20. Разных писем на имя ВАВИЛОВА — 2 папки.
21. Разных заявлений ВАВИЛОВА— 1 папка.
22. Разных научных брошюр и книг по вопросам сельского хозяйства — 157.
23. Разных журналов на русском языке — 123.
_____________

С началом войны заключенных, включая Вавилова, стали вывозить на восток. Один из выживших, доцент Андрей Иванович Сухнов, рассказал, как это происходило: "Нас привезли из Бутырок на Курский вокзал что-нибудь около полуночи. Стража с собаками оцепила всю привокзальную площадь и приказала нам стать на четвереньки. Накануне в Москве выпал первый снег, он быстро растаял, и жидкая холодная грязь растеклась по асфальту. Люди пытались отползать от слишком больших луж, но этому мешала теснота, да и стража, заметив движение в толпе заключенных, принимала крутые меры". Шесть часов заключенные простояли в октябрьской грязи на четвереньках. Несколько тысяч человек.
_________________________

Из выступления советского генетика Владимира Павловича Эфроимсона на обсуждении в Политехническом музее фильма "Звезда Вавилова":
...Я не обвиняю авторов фильма в том, что они не смогли сказать правду о гибели Вавилова. Они скромно сказали – «погиб в Саратовской тюрьме»… Он не погиб. Он – сдох! Сдох как собака. Сдох он от пеллагры – это такая болезнь, которая вызывается абсолютным, запредельным истощением. Именно от этой болезни издыхают бездомные собаки… Наверное, многие из вас видели таких собак зимой на канализационных люках… Так вот: великий ученый, гений мирового ранга, гордость отечественной науки, академик Николай Иванович Вавилов сдох как собака в саратовской тюрьме… И надо, чтобы все, кто собрался здесь, знали и помнили это.

Вот что помню я. Первые сообщения о гибели лодки. Недавно заступивший президент отдыхает на югах — в Сочи, что ли. Он не сдвинулся оттуда, не полетел лично на север. Это выглядело как минимум странно. Помню, что в телевизоре (интернетов у меня еще не было) пожимали плечами и говорили, что ну, растерялся и некому подсказать, как себя вести. Еще помню, что на один из этих жутких дней была назначена его встреча с академиками РАН. Назначили заранее, само собой. Но не отменили! В самом деле, ничего экстраординарного не произошло, всего лишь тонет атомная лодка, с которой надо срочно спасать оставшихся в живых. Верховный главнокомандующий занят текущими делами и не может отвлекаться. По лицам ученых на экране видно, что им не по себе, словно они участвуют в чем-то неуместном и неприличном, и они как будто ждут от первого лица — ну скажи или сделай что-нибудь. А первое лицо рассуждает о проблемах научного сообщества. Тогда мы еще не знали, с кем имеем дело.

А потом был ад: вся страна наблюдала, как выжившие подводники выбивают по борту со дна сигналы SOS и ждут, что их вытащат. У меня не слишком развита эмпатия, но эти несколько дней я — и очень многие люди — как в кошмарном сне чувствовала то, что они испытывают там прямо сейчас: полная темнота, замкнутое пространство, очень жарко, заканчивается воздух, удушье, но надо еще немного подождать и все кончится. Вытащат, ведь есть ответные сигналы! Но никто не торопится вытаскивать. Отчетливое ощущение, что тянут время. Отказываются от иностранной помощи. На экране одно и то же лицо — какой-то пресс-секретарь с известной фамилией (не помню), генеральский сынок, глаза не смотрят в камеру. Сбивается, противоречит себе: врет. День, еще день, ничего не меняется, только с лодки стучат реже. А потом перестают стучать. Еще чуть позже прозвучит невероятное "Она утонула" под улыбочку. Всей правды о "Курске" мы, наверное, уже никогда не узнаем, но осталось ощущение какой-то невозможной, запредельной подлости.