Сэй-Сёнагон
Jan. 15th, 2011 04:09 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
elena_mikhaylenkoЭто было несколько сот лет назад, в другом мире, который на наш не похож ни в чем. Есть старые японские гравюры, по которым можно примерно представить этот мир и этих людей. Их дома, одежду, ритуалы. От их мира ничего не осталось, как бы сегодняшние японцы ни цеплялись за свои традиции. Когда читаешь "Записки у изголовья", одновременно понимаешь две вещи: 1) они совсем не такие, как мы и 2) они такие же, как мы. То, что важно (смешно, остроумно, стыдно и пр.) для них, мне таковым не кажется. У них другое мышление и совсем другие правила игры. Но тут же наталкиваешься на пронзительно понятные и знакомые эмоции, и все сразу меняется. Чувствуешь, что эти люди в самом деле живые. Удивляюсь этому каждый раз, когда перечитываю.
Главное, что завораживает в Сэй-Сёнагон - способность чувствовать микроскопическую красоту. Она может радоваться розовому отсвету на кончиках лепестков грушевого цветка. Или белой бумаге и очень тонкой кисти. И еще тысяче вещей, которые мы не привыкли и не способны замечать. Когда читаешь ее описания этих мельчайших деталей, невольно задерживаешь дыхание. Как будто вблизи смотришь на сидящую бабочку и боишься ее потревожить. За свою жизнь Сэй-Сёнагон вместила в себя столько красоты, что по сравнению с нами она существо другой породы. Как будто в нее встроен дополнительный орган восприятия, который у большинства из нас атрофировался за ненадобностью. Он есть у некоторых художников. Наверное, можно развить его в себе хотя бы частично, чтобы увидеть мир ее глазами. Но это будут искусственные усилия, если ты не художник в душе, и если тебе захотелось этого только в весьма сознательном возрасте. А в Сэй-Сёнагон чуткость к красоте очень естественна. Она так дышит и не умеет по-другому.
Главное, что завораживает в Сэй-Сёнагон - способность чувствовать микроскопическую красоту. Она может радоваться розовому отсвету на кончиках лепестков грушевого цветка. Или белой бумаге и очень тонкой кисти. И еще тысяче вещей, которые мы не привыкли и не способны замечать. Когда читаешь ее описания этих мельчайших деталей, невольно задерживаешь дыхание. Как будто вблизи смотришь на сидящую бабочку и боишься ее потревожить. За свою жизнь Сэй-Сёнагон вместила в себя столько красоты, что по сравнению с нами она существо другой породы. Как будто в нее встроен дополнительный орган восприятия, который у большинства из нас атрофировался за ненадобностью. Он есть у некоторых художников. Наверное, можно развить его в себе хотя бы частично, чтобы увидеть мир ее глазами. Но это будут искусственные усилия, если ты не художник в душе, и если тебе захотелось этого только в весьма сознательном возрасте. А в Сэй-Сёнагон чуткость к красоте очень естественна. Она так дышит и не умеет по-другому.
