Решили было сегодня съездить на Белую в Охлебинино — закончить купальный сезон, пока жара еще держится. То, что на тамошней поляне-стоянке нет ни одной машины, нас не смутило — мало ли, может, публике лениво или холодно. Но мы-то не ленивые и закаленные, хе-хе. И только спустившись с поляны к реке, поняли, в чем засада. Любимого песчаного пляжика нет как нет, поднявшаяся Белая подступает прямо к тропинке, и вода — тяжелая, мутная, брр. За четыре года, что мы ездим в это место, такого подъема воды летом не было.
И только чуть позже, уже на обратном пути, меня вдруг переклинило. Потому что вот эту самую Белую в черте города (ниже по течению километров на двадцать-тридцать) мы переезжали пару дней назад. И видели привычную обмелевшую за несколько последних сухих лет реку, которой, кажется, ничто уже не поможет. Вместо центрального городского пляжа (закрытого в этом году) доходящая чуть не до середины реки отмель и заросшее какой-то болотной травой мелководье. В общем, мерзость запустения. И как совместить в голове два фрагмента одной реки, я не знаю. Разве что за эти пару дней Белая невероятно поднялась и в городе.
И только чуть позже, уже на обратном пути, меня вдруг переклинило. Потому что вот эту самую Белую в черте города (ниже по течению километров на двадцать-тридцать) мы переезжали пару дней назад. И видели привычную обмелевшую за несколько последних сухих лет реку, которой, кажется, ничто уже не поможет. Вместо центрального городского пляжа (закрытого в этом году) доходящая чуть не до середины реки отмель и заросшее какой-то болотной травой мелководье. В общем, мерзость запустения. И как совместить в голове два фрагмента одной реки, я не знаю. Разве что за эти пару дней Белая невероятно поднялась и в городе.