Entry tags:
Вдогонку. Мастер и Маргарита
Еще одна незавершенная линия, то ли забытая после пяти редакций романа, то ли несущественная для Булгакова — необъясненное исчезновение Наташи. Чтобы достичь обещанного покоя, Мастеру и Маргарите нужно было умереть врозь в реальном мире. Азазелло, фалернское вино в подвальчике — и в разных концах Москвы одновременно умирают два человека.
Азазелло видел, как мрачная, ожидающая возвращения мужа женщина вышла из своей спальни, внезапно побледнела, схватилась за сердце и, крикнув беспомощно:
– Наташа! Кто-нибудь... ко мне! – упала на пол в гостиной, не дойдя до кабинета.
– Скончался сосед ваш сейчас, – прошептала Прасковья Федоровна..
– Я так и знал! Я уверяю вас, Прасковья Федоровна, что сейчас в городе еще скончался один человек. Я даже знаю, кто, – тут Иванушка таинственно улыбнулся, – это женщина.
Это он, Коровьев, погнал под трамвай Берлиоза на верную смерть [..] Это он и его шайка заставили исчезнуть из Москвы Маргариту Николаевну и ее домработницу Наташу [..] Но вот что осталось совершенно неясным для следствия – это побуждение, заставившее шайку похитить душевнобольного, именующего себя мастером, из психиатрической клиники.
Наташе фалернского не предлагали, но Булгаков ни слова не говорит о ее способе перемещения из реального мира в параллельный. Хотя упоминает ее в эпилоге в числе исчезнувших — значит, не забыл о ней. Она просто проваливается, что нарушает ту самую толкиеновскую "внутреннюю логичность реального". На этом мысль останавливается.
– Скончался сосед ваш сейчас, – прошептала Прасковья Федоровна..
– Я так и знал! Я уверяю вас, Прасковья Федоровна, что сейчас в городе еще скончался один человек. Я даже знаю, кто, – тут Иванушка таинственно улыбнулся, – это женщина.
Это он, Коровьев, погнал под трамвай Берлиоза на верную смерть [..] Это он и его шайка заставили исчезнуть из Москвы Маргариту Николаевну и ее домработницу Наташу [..] Но вот что осталось совершенно неясным для следствия – это побуждение, заставившее шайку похитить душевнобольного, именующего себя мастером, из психиатрической клиники.
Наташе фалернского не предлагали, но Булгаков ни слова не говорит о ее способе перемещения из реального мира в параллельный. Хотя упоминает ее в эпилоге в числе исчезнувших — значит, не забыл о ней. Она просто проваливается, что нарушает ту самую толкиеновскую "внутреннюю логичность реального". На этом мысль останавливается.