«…после чего антисемитизм Эллизауэра сделался в значительной степени абстрактным. „Я ненавижу жидов, — объяснялся он своему главному мотористу. — Нет ничего на свете хуже жида. Однако я никогда ничего не имел против евреев! Возьми, скажем, Кацмана...“»